Г. П. РЫЛОВ, И. В. СТЕРКИН
ПУТЕШЕСТВИЕ ЗА СОРТОМ
МОСКВА АГРОПРОМИЗДАТ 1987
Приветствую тебя, мой добрый, старый сад, Цветущих лет цветущее наследство! С улыбкой горькою я пью твой аромат, Которым некогда мое дышало детство
А. Фет
СНАЧАЛА БЫЛО СЛОВО
(ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ)
В истории любой науки есть имена, составляющие ее славу и гордость. Они всем нам хорошо знакомы. Т”к, каждый знает заслуги Д. И. Менделеева в химии, Н. И. Пирогова и И. М. Сеченова в медицине, И. В. Курчатова в физике, И. В. Мичурина в селекции.
Но рядом с этими, ставшими уже хрестоматийными именами стоят имена людей, не столь известных широкому читателю.
Всю свою жизнь эти подвижники науки посвятили любимому делу, и, вспоминая их, мы хотим отдать им заслуженную дань уважения. К этой славной плеяде с полным правом можно отнести и Адама Станиславовича Гребницкого — человека, страстно желавшего украсить всю Землю цветущими садами, сделать ее бесконечно прекрасной. Гребницкий не был праздным мечтателем. На хуторе “Станишки” (ныне Дукштасский район Литовской ССР) он заложил чудо-сад с необыкновенным названием — “Рай”. На территории в 15 гектаров ему удалось создать коллекцию из 1197 сортов плодовых культур народной селекции, а также присланных из разных стран Европы и даже с других континентов.
Надо сказать, что сад Гребницкого уже имел предшественника. В 1887 году крупный помолог Лев Платонович Симиренко создал первый в России помологический питомник и маточный сад. Термин
“помология” требует расшифровки, и мы к нему еще вернемся. Пока же скажем, что это учение о сортах плодовых и ягодных культур.
Предметом изучения Л. П. Симиренко избрал свойства собранных им сортов, в частности их отношение к климату, почве, стойкость к вредителям и болезням, вкусовые качества и лежкость. Полученные результаты позволяли рекомендовать лучшие сорта для массового разведения в промышленных и любительских садах.
Л. П. Симиренко, а вслед за ним А. С. Гребницкий в результате своей деятельности пришли к выводу, что только правильный выбор сортов, вполне подходящих для условий данной местности, может обеспечить успех плодового сада.
Адам Станиславович многое сделал для выявления и изучения местного сортимента яблок. До сих пор пользуются неизменным успехом в Прибалтийских республиках и в Белоруссии зимостойкие сорта, получившие благодаря ему второе рождение: Ананас Бержаницкий (Ренет Гребницкого), Долголежское, Пепин Яна, Победитель Жвирко, Шлехтич, Понемун-ское белое, Сахарное литовское, Пепин литовский (Глогеровка), Малиновка Бержаницкая, Струмиловка (Серинка), Черногуз и другие. Собранный обширный помологический материал позволил Адаму Станиславовичу приступить к созданию капитального труда “Атлас плодов России”. Выход в свет этого издания — значительное событие в истории отечественного плодоводства. Гребницкий не только редактировал “Атлас”, ему принадлежит описание более трети помещенных в издании сортов яблони, груши, черешни, абрикоса и 33 цветных рисунка. Еще до первой мировой войны Адам Станиславович составил перечень сортов для различных областей России, то есть положил начало районированию сортов. Всего профессор Гребницкий написал и издал около 100 научных работ, из них большое количество осталось в рукописях, которые самоотверженно сохранила его дочь Мария.
Последние годы жизни были очень тяжелыми для Гребницкого — на старости лет он остался без средств к существованию: суровая зима 1939/40 года почти полностью погубила сад. Но вопреки всем невзгодам до последнего часа ученый верил: “Пусть пропадут тысячи плодовых деревьев, но если выживет одно, хорошее, то и это будет победой”.
Советское государство высоко оценило труды А, С. Гребницкого. Приняты меры по сохранению наследия ученого, восстановлению его сада. Здесь организован опорный пункт Витенайской плодово-оаощной станции, открыты мемориальный музей и памятник.
Знакомство с жизнью этого удивительного человека. с близкими ему людьми, с его письмами и результатами его трудов не прошло бесследно для последующего поколения ученых-помологов.
Так. с 1957 года был проведен ряд экспедиций, организованных кафедрой плодоводства БСХА, по мэученшо местного сортимента плодовых и ягодных культур Белоруссии, в которых принимал участие и Г. П. Рылов — один из авторов этой книги. А в 1963 году он начал работу по закладке промышленного и помологического садов на Гродненской сельскохозяйственной опытной станции с использованием собранных в экспедициях сортов.
Несколько слов об истории этой опытной станции. В 1910 году по решению общего собрания членов Внленского губернского общества сельского хозяйства в деревне Беняконе Лидского уезда (теперь Воронов-ского района) была организована Виленская сельскохозяйственная опытная станция. Ее задачи формулировались весьма определенно: “Направление работ опытной станции должно быть строго применено к местным условиям сельского хозяйства и определяться нуждами местного земледелия. Рядом с теоретическими трудами, имеющими в виду будущность сельского хозяйства края, труды опытной станции должны быть главным образом направлены к научно-практической деятельности. Связь ее с практическим сельским хозяйством должна быть самой тесной, и прямая обязанность ее давать земледельцу указания, основанные на точных данных науки и на результатах собственных опытов, имея в виду способствовать увеличению производительности земли”.
В 1939 году после присоединения Западной Белоруссии к БССР станция преобразована в Гродненскую государственную областную сельскохозяйственную опытную станцию при Наркомате земледелия республики, а в 1959 году ее центр перемещен в город Щучин. В настоящее время это комплексное научно-исследовательское учреждение, занимающееся вопросами земледелия, животноводства, садоводства и экономики сельскохозяйственного производства.
В коллекции помологического сада станции, расположенного близ Щучина, в Руткевичах, 3000 сортов яблони, 1200 — груши, 600 — сливы, 110 — черешни, а всего, используя терминологию ученых, 5000 сорто-образцов.
Благоприятные климатические условия (155— 165 безморозных дней в году, достаточное количество влаги) подходят для выращивания сортов плодовых культур, типичных не только для средней полосы, но и для более южных и более северных зон. В саду “Руткевичи” на площади в 45 гектаров растут в добром согласии яблони из разнообразных, порой значительно отдаленных друг от друга географических районов,— Антоновка обыкновенная и Ренет серый французский, груши — Бессемянка и Любимица Клаппа, сливы — Очаковская желтая и Ренклод Альтана. ...Кстати, диковинки в этом саду поджидают вас буквально на каждом шагу. Например, часто ли вам приходилось видеть грушу, плоды которой по форме совсем не отличаются от яблок? А вот груша Майская ранняя, поспевающая одновременно с черешней, хотя водится здесь и черешня, плодоносящая в октябре. Еще одна груша, как ни странно,— соленая. В Японии, откуда она родом, специально занимаются разведением так называемых салатных груш: соленых, кислых, особенно ароматных. Плоды сливы сорта Великая синяя созревают к ноябрю и хранятся до Нового года. Хорошо чувствуют себя в саду и обильно плодоносят такие, казалось бы, исключительно южные культуры, как айва и абрикос.
Однако больше всего в саду яблонь. Вторую родину обрели здесь многие сорта, например выведенный в Казахстане сорт Заря Алатау, отличающийся отменными качествами: он морозостоек, не поражается паршой, скороплоден. Сорт Хасылдар, родом из-под Самарканда, называют “дважды плодоносящим”. И действительно, в Узбекистане он успевает дать два урожая. В саду “Руткевичи” плодоносит только раз, зато на целые две недели раньше, чем у известного всем Налива белого, созревают его бледно-желтые, нежные, сочные, сладко-кислые яблоки. Сорт зимостоек и может найти распространение в садах любителей даже под Москвой.
Выращивают в “Руткевичах” и сорта яблок с повышенной лежкостью: они могут храниться, словно картофель, в буртах, а то и просто в ямах, дно которых покрыто лапником и соломой...
Долго можно рассказывать о чудесах сада, но — немного терпения. Подробнее речь о них пойдет в следующих главах...
Создавался помологический сад по агроэкологической системе классификации, разработанной академиком Н. И. Вавиловым для полевых культур. Сад поделен на три сектора: холодного, умеренного и теплого климатов, где представлены образцы плодовых и ягодных культур всех широт умеренного пояса земного шара. По пять-десять образцов каждого сорта привиты на сильнорослые подвои Антоновки обыкновенной и лесной яблони. Сейчас здесь уже много корнесобственных растений.
Удалось заполучить в сад и 45 видов родоначальников, то есть диких форм яблони. Эти своеобразные доноры — носители определенных признаков — необходимы при селекции.
Каждое растение в саду имеет свою историю. Одно найдено в экспедиции, второе получено в результате обмена с другими научными учреждениями, третье совершило далекий путь из-за рубежа. Случались и трагикомические ситуации. Например, изучая как-то присланный из-за рубежа сорт яблони, ученые обнаружили, что зарубежной была лишь этикетка, с которой вернулся к нам наш отечественный сорт.
В связи с этим вот что хотелось бы заметить. До революции многие помещики, создавая промышленные сады, пытались использовать иностранные сорта, и порой только неудача заставляла их обращать внимание на местные. В то же время иностранцы, отдав должное русским сортам, в массовом масштабе вывозили их за границу. Так, в 1882 году профессор Д. Бедд из США и О. Джибб из Канады вывезли в Америку много русских сортов яблони. Американцы особое внимание обратили на Антоновку обыкновенную как на “главное яблоко русских степей”, отметили ценность для севера Аниса розового, Хорошовки алой и белой. Высокая оценка, данная зарубежными
…
В 1762 году в селе Дворяниново Тульской губернии начал практическую работу по плодоводству Андрей Тимофеевич Болотов. А через восемнадцать лет в работе “О яблоках” он изложил свои принципы помологической системы.
“Сей плод (имеется в виду яблоня.— Авторы),— писал Болотов,— должен рассматривай быть с четырех сторон, и описывающий должен примечать и рассматривать, во-первых, его наружность, во-вторых, внутренность, в-третьих, совершенства и несовершенства, в-четвертых, прочие побочности”.
Есть у Болотова еще один труд, озаглавленный “Изображение и описание разных пород яблок и фуш, родящихся в дворяниновских, а отчасти в других садах”. Рукопись этой работы в семи томах, написанная рукой Болотова, и три тома рисунков плодов были переданы в 1837 году его сыном Павлом Андреевичем Российскому обществу любителей садоводства. Но лишь в 1861 году редактор “Журнала садоводства” А. К. Грелль начал публиковать ее в сокращенном и переработанном виде. Позднее, в 1900 году значительно более полное гзалечение из работы Болотова сделал уже знакомый читателям А. С. Гребницкий в книге “Плодоводство России”.
Вот некоторые положения классификации, предложенной Болотовым. Он разделял признаки, по которым можно различать сорта яблони, на существенные и случайные. К существенным, по его мнению, относились: строение верхнего углубления, или темени; строение нижнего углубления, или так называемой воронки; толщина и гладкость кожицы; твердость, вкус и прочность мякоти (тела); строение 1-амер (гнезд), находящихся внутри яблока; величина форма семян яблок; способ гниения их. Болотов подчеркивал, что существенные (“характеристические”) признаки, чрезвычайно немногочисленны.
Говоря о величине яблок, Андрей Тимофеевич справедливо подмечал: “Даже на одном дереве ” разные годы бывают яблоки разных размеров. Это зависит от добротности почвы, количества соков дереве и от многих других случайных условий”. Для себя Болотов делил яблоки на пять классов. “К первому из них я отнес самые мелкие, не Превышающие по величине никогда куриного яйца; “о второму классу — те, которые бывают с куриное яйцо или немного более; к третьему — имеющие величину посредственную, с яйцо индейки или не-;:юлько большую; к четвертому — имеющие величи•у с гусиное яйцо и более, и наконец, к пятому — самые крупные сорта 6—8 вершков в окружности”.
В своих описаниях сортов яблони Болотов пользовался терминами: мелкие, малые, посредственные, крупные, большие.
В результате межсортовых скрещиваний с последующим отбором А. Т. Болотов создал сорта яблони Андреевка, Дворяниновка, Ромадановка и некоторые другие.
Первые читатели высоко оценили труды А. Т. Болотова по помологии. Уже упомянутый нами Грелль подчеркивал: “В глухом уголке России, в деревне одного из малоизвестных уездов Тульской губернии жил в конце прошедшего столетия человек, который мог бы назваться отцом научной помологии и который начертал свою собственную систему сортов яблоков и груш в то время, когда в остальной Европе систем не существовало”.
Заметным событием был выход в свет в 1868 году “Русской помологии” доктора Э. Регеля, содержащей описание 225 сортов. Огромную роль в дальнейшем развитии этой науки в нашей стране сыграли И. В. Мичурин, М. В. Рытов, А. С. Гребницкий, Р. И. Шредер, В. В. Пашкевич и другие.
Каждая наука обладает своим собственным языком — своей терминологией. И помология в этом смысле не исключение. Поэтому прежде, чем говорить о ее дальнейшем развитии, необходимо познакомить читателя с некоторыми терминами. Кстати, многие из них за сравнительно короткий исторический отрезок времени получили качественно новое толкование.
Итак, слово “помология” происходит от латинского ротит — яблоко, плод, фрукт и греческого 1о8ох — учение, знание.
А. С. Гребницкий первый дал русское толкование этого термина, дословно переводя его как плодознание или плодоведение. Он же дал определение помологии. Немного архаичное по форме, оно по своей сути не устарело и сегодня: “Под помологией следует разуметь сортоведение, или науку, занимающуюся подробнейшим изучением и описанием сорта” плодовых растений, их систематической группировкой, или классификацией, оценкой пригодности для культуры в той или иной местности, для того или иного употребления”.
В современное определение помологии можно добавить еще одну, но существенную деталь, а имений: цель изучения — отбор лучших сортов, непрерывное улучшение и правильное использование их в производстве.
Но что же такое сорт? Определения этому понягию нет в объемистом “Руководстве к плодоводству для практиков” Николая Гоше (1890 год), написавшего строки, которые любят цитировать садоводы всего мира: “Я привык работать не пером, а топором, лопатой и тому подобными грубыми орудиями. Да, грубы работы практического плодовода, грубы его орудия, грубы его руки — и (я чувствую это) столь же груб его язык!”.
Не оказалось такого определения и в “Полной энциклопедии русского сельского хозяйства и соприкасающихся с ним наук” (1905 год). И только в вышедшей в 1911 году книге “Плодовое сортоведение или помология на новых началах” будущий академик В. В. Пашкевич впервые дал искомое определение: Под сортами обыкновенно понимают различные уклонения от дикорастущих родоначальных видов и разновидностей плодовых деревьев, полученные в культуре и отличающиеся лучшими качествами плодов в сравнении с плодами родоначальных растений, или же полученные в самой природе и введенные человеком в культуру”.
Позднее в работе “Общая помология, или учение о сортах плодовых деревьев” (1930 год) Пашкевич несколько упростил это определение. В новом варианте оно звучало так: “Как в плодоводстве, так формы, более, чем исходные, приспособленные к новым условиям обитания.
Вооружив читателей самой необходимой терминологией, продолжим наш экскурс в историю.
В результате деятельности многочисленных селекционеров был накоплен огромный фактический материал, доказывающий эффективность искусственного отбора.
Но прочную научную основу селекция получила благодаря дарвиновской теории. В введении к книге “Изменение животных и растений в домашнем состоянии” Чарлз Дарвин писал: “Человек может отбирать и сохранять каждое последовательное изменение с определенным намерением улучшить и изменить данную породу согласно некоторому, заранее обдуманному плану; слагая таким образом изменения, зачастую настолько мелкие, что они неощутимы для неопытного глаза, человек достиг изумительных изменений и улучшений”.
Среди последователей Ч. Дарвина невозможно не назвать имена двух замечательных селекционеров Лютера Бербанка и Ивана Владимировича Мичурина. В нашу задачу не входит пересказ их биографий или подробный анализ созданных ими сортов. К тому же сделать это было бы не просто.
Ведь Иван Владимирович Мичурин, например, вывел 78 новых сортов яблони и 20 сортов груши. Поэтому ограничимся несколькими штрихами, непосредственно касающимися темы данной книги.
Каждая работа И. В. Мичурина, помимо описания новых сортов и новых приемов, сопровождалась очень интересными суждениями. Иван Владимирович всегда давал исчерпывающие сведения о происхождении сортов и об их родительских формах. Академик В. В. Пашкевич, подметив в свое время эту особенность работ И. В. Мичурина, писал, что “такого мы не находили ни в западноевропейских, ни в североамериканских помологиях”. И добавлял: “Европейские и американские оригинаторы, как банкиры на бирже, играли своими новинками, боясь, чтобы конкуренты не подхватили их методов, их комбинаций скрещиваний и не вывели бы чего-либо лучшего, тщательно охраняли свои тайны, а за новинки назначали высокие цены. Мичурин же сразу раскрывал тайны своего производства: “Это, мол, получилось от скрещивания Кандиля с китайкой, а это от Бельфлера с китайкой и т. д.” И. В. Мичурин не только раскрывал родословную новых сортов, но еще присоединял объяснения всех своих приемов и высказывал свои теоретические положения, невольно вызывавшие желание опытным путем убедиться в правоте его вывода”, произвести что-либо новое, подобное сделанному М. В. Мичуриным”.
В современной селекции до сих пор одним из первых остается метод отдаленной гибридизации, разработанный И. В. Мичуриным. При этом методе для скрещивания подбираются пары, отдаленные по геограрафическому и экологическому положению. И вот что любопытно. Чем дальше отстоят один от другого родительские сорта, тем лучше и легче приспосабливаются к условиям среды гибридные сеянцы. Так, при скрещивании с южными сортами наибольшего успеха можно добиться в том случае, когда в качестве другого родителя подбирают не местные сорта, а более северные, например отборные формы китайки. Кстати, лучшие сорта, созданные И. В. Мичуриным, есть гибриды между китайкой и высококачественными южанами.
Особые перспективы видел ученый в повторном скрещивании полученных им гибридов с лучшими Культурными сортами. Например, как выведен знаменитый Пепин шафранный? После скрещивания Пепинки литовской с китайкой он пыльцой полученного гибрида опылил цветки Ренета орлеанского.
“Кудесник из Козлова” занимался также селекцией груши, впервые скрестив грушу дикую уссурийскую с культурными европейскими сортами, то есть осуществив межвидовую гибридизацию географически отдаленных форм. Так он получил сравнительно морозостойкие и продуктивные сорта Бере зимняя Мичурина, Бере зимняя Октября, Русский Эсперен, Тол-стобежка.
Иван Владимирович Мичурин был селекционером, положившим начало целенаправленной селекции плодовых и ягодных культур на научной основе. В статье “Новый гибридный сорт яблони Бельфлер-китайка”, опубликованной в 1919 году в журнале “Русское садоводство и огородничество”, И. В. Мичурин писал, что новому “приходится встречаться на своем пути с мощными слоями застарелой плесени укоренившихся предрассудков...”. И продолжал: “Еще до сих пор многие затрудняются признать за питомником его высокое значение для пользы нашего сельскохозяйственного дела; ошибочно считают более надежным способом повышения продуктивности наших культур одно лишь улучшение обработки почвы. Но ведь какую ни дайте идеальную обработку почвы, если сорта растений плохи, то и результаты в деле будут незавидные”.
Другой выдающийся селекционер — американец Лютер Бербанк провел более ста тысяч опытов с пятью-шестью тысячами разнообразных растений. Сам селекционер довольно забавно обосновывал свой метод “массового производства” растений при создании нового сорта. Дело в том, что Лютер был тринадцатым ребенком в семье, и ни один из его двенадцати братьев и сестер не обнаружил особого желания заняться изучением жизни растений. Этот факт позволил ученому сделать заключение: чем больше в семье детей, тем больше вероятность проявления всех скрытых свойств наследственной линии.
Современники утверждают, что у Бербанка “чувства растения” было развито, как ни у кого другого. Пик ”?н мог отбраковать более десяти тысяч сеянцев. Посетители, присутствовавшие при этой операции, сомневались в справедливости приговора, однако, в результаты проверок полностью подтверждали правоту Бербанка.
Бербанк утверждал, что в его методе отбраковки сеянцев никакого колдовства нет — надо просто вы6ирать сеянцы, имеющие прямые, относительно толстые и мощные ствол и ветви, круглые, “жирные” вики и крупные плотные листья темной окраски. Важно определить, с какой мощностью пробивается сеянец сквозь землю. Если сеянец обладает всеми этими качествами, кажется здоровым и совершенно свобоводен от грибков, его смело можно считать будущим носителем доброкачественных плодов.
Напротив, следует браковать сеянцы слабые, с тонким стволом и ветвями, с плоскими почками, с листьями неправильной формы или бледной окраски. Без всякой жалости следует выдергивать сеянец, пощаженный плесенью или иным грибком, независимо от его прочих свойств.
В 1886 году Бербанк приступил к работе по селекции яблони. Он начал эту работу с посева семян лучших сортов. Причем, как он писал в своей работе, яблоко — плод, все еще заслуживающий дальнейшего улучшения ...сладкие яблоки очень часто получаются от семян кислых, и наоборот”. Затем перевел к скрещиванию растений, отобранных на посевах этих сортов. Но этим Бербанк не ограничился: “Мои наиболее интересные эксперименты заключались в отдаленной гибридизации, в которой тот или другой сорт культурной яблони скрещивался с родственным диким видом”.
В 1890 году он вывез “все лучшие сорта яблони, выведенные в Австралии и Новой Зеландии”, “усиленно Проводил работу по скрещиванию зимостойких русских яблонь”. Наиболее интересными из своих опытов Бербанк считал прямые и обратные скрещивания яблони с обыкновенной и гигантской китайской айвой, От этих скрещиваний он получил огромное количество гибридных сеянцев, но они, к сожалению, не только не плодоносили, но даже не цвели.
Бербанк скрестил и яблоню с грушей, правда, цветущих и плодоносящих гибридов вновь не получил. “Несмотря на это,— писал Бербанк,— само доказательство, что подобная гибридизация является возможной, должно рассматриваться как интересное. Вполне вероятно, что дальнейшие опыты в этом направлении могут иметь результатом получение нескольких сортов от этих различных видов”. Слова Бербанка сбылись: советские селекционеры получили впервые в мире плодоносящие гибриды от скрещивания яблони с грушей.
В “Руткевичах” есть несколько сортов сливы, созданных знаменитым американским селекционером. Мысли, высказанные Бербанком, о путях создания новых сортов сливы и айвы, груши и яблони не потеряли своего значения и сегодня.
В нашем очень кратком очерке об истории селекции остановимся еще на нескольких именах. В введении к своей книге “Общая генетика” академик Н. П. Дубинин писал: “История генетики начинается с открытия Г. Менделя, сделанного им в опытах, в которых он обнаружил и сформулировал законы наследственности, заложившие основу теории гена — одного из важнейших обобщений естествознания XX в.”. Первоначально работы Менделя постигла печальная участь. Учитель физики и естествознания в провинциальной гимназии, впоследствии настоятель монастыря Иоганн (Грегор) Мендель работал в скромном монастырском саду и, публикуя результаты своих ра6от никому не известном органе Брюннского естественно-исторического общества, не мог даже предположить, ?! что эти работы через 30—40 лет лягут в основу одной из важнейших биологических дисциплин, послужат фундаментом для сознательного создания новых лучших форм растений и животных.
В 1866 году были впервые опубликованы итоги восьмилетней работы Менделя, но они прошли незамеченными. Лишь в начале XX века Менделя вспоминав и оценили. Одним из первых открыл миру Менделя Хуго Де Фриз. Хотя нидерландский ботаник и отрицал роль внешних условий в изменчивости ор-•—змов, но указал на форму проявления изменчи-••етн — внезапные более или менее отчетливые сдви-яв в строении, признаках и свойствах организмов. Т—яе изменения он назвал мутациями. В них находила свое выражение скачкообразная изменчивость •следственной основы. Так, учение об изменчивости и наследственности, чаяимающее видное место в трудах Ч. Дарвина, в начале нашего века оформилось как самостоятельная ввологическая дисциплина — генетика. А теория му-пций на современном этапе стала фундаментом ге- •ртики и селекции.
В предисловии к книге “Достижения селекции плодовых культур и винограда” академик ВАСХНИЛ И- П. Калинина и доктор биологических наук профессор X. К. Еникеев справедливо подчеркивали:
“Впереди много нерешенных задач. Необходимо создать сорта со значительным запасом зимостойкости, с устойчивым и регулярным плодоношением, иммунные к болезням, рано вступающие в плодоношение, с высоким качеством плодов разных сроков созревания при^собленные к механизированному уходу за насаждениями. Нужно усилить работу в области селекции подвоев.
Задачей селекции яблони по выведению сортов, пригод^х к механизированному сбору, я.ля^ создание крупноплодных сортов с легко отделяемым п?и сборе плодом, с гладкой поверхностью, плотной
Предусматривается усиление работы по селекции новых сортов и гибридов сельскохозяйственных культур ^тве^ающих требованиям интенсивной техноло гаи применяемой в растениеводстве. Особое "ни^ие пбпашается на создание высокоурожайных сортов, ^Ь^оТо^^^^^^^^^ партии, о поисках и находках селекционеров и пойдет речь в последующих главах.
Там, прохладен, плещется ток под сенью Яблонь, сад весь в розанах изукрашен Сплошь, и, чуть колеблемы ветром, ветви Сон навевают
Сафо
ХРОНИКА ВРЕМЕН РОДА Malus
В саду Алкиноя.
Где искать родоначальников сортов?
Московское наливное. Ген-на-ген
Греческий поэт Гомер в седьмой песне “Одиссеи” поведал миру о саде персидского царя Алкиноя.
Был за широким двором четырехдесятинный богатый Сад, обведенный отвсюду высокой оградой; росло там Много дерев плодоносных, ветвистых, широковершинных, Яблонь, и груш, и гранат, золотыми плодами обильных, Также и сладких смоковниц и маслин, роскошно цветущих;
Круглый там год, и в холодную зиму, и в знойное лето, Видимы были на ветвях плоды; постоянно там веял Теплый зефир, зарождая одни, наливая другие;
Груша за грушей, за яблоком яблоко, смоква за смоквой, Грозд пурпуровый за гроздом сменялися там, созревая. Там разведен был и сад виноградный богатый...
Судя по этим стихам, сад Алкиноя, благодаря умелому подбору сортов, всегда был полон зреющих плодов, то есть уже существовали сорта разных периодов созревания: и летние, и осенние, и зимние. Мягкий островной климат ускорял созревание одних и растягивал созревание других, более поздних сортов. А может быть, в саду Алкиноя были яблони типа нашего самаркандского Хасылдара, дающего при благоприятных условиях два урожая в год?
На уровне современных знаний это предположение отнюдь не выглядит фантастическим, хотя, будь оно высказано, скажем, тридцатью годами раньше, авторов посчитали бы под стать барону Мюнхгаузену. Дело том, что в течение многих десятилетий главным Прародителем большинства сортов яблони в мировой литературе по плодоводству называлась яблоня низкая — Malus ригт1а МШ. Лишь недавно исследователи доказали, что дикорастущей яблони низкой в природе не было и нет. Но существовала другая яблоня, которая могла претендовать на первенство в роде древнегреческих и древнеримских сортов.
Яблоня Сиверса свое название получила в честь русского ботаника Ивана Сиверса. Путешествуя по Тарбагатаю (Южный Казахстан), он обратил внимание на рощи деревьев, усыпанных крупными, красивыми и вкусными яблоками. Почти 200 лет назад, в 1793 году, Сивере описал их, но опубликовать свой труд не успел. Лишь в 1830 году К. Ф. Ледобур в книге “Флора Алтая” привел материалы, собранные Сиверсом, и назвал вид яблони в честь первооткрывателя. Но еще долгие годы помологи Западной Европы все низкорослые формы яблони, имеющие окультуренный вид, объединяли общим названием — яблоня низкая.
Сегодня на основании исследований, проведенных советскими ботаниками, можно сделать вывод, что одним из древнейших очагов возникновения культурной яблони явились горные районы Средней Азии. Исторический процесс интродукции одомашненных форм яблони Сиверса из первичного среднеазиатского очага в более молодые земледельческие страны Западной и Восточной Европы, а позднее и Северной Америки привел к возникновению вторичных центров усиленного формообразования генотипов культурной яблони. Средняя Азия явилась, таким образом, а1mа mаtег для сортов.
Так что, судя по всему, в саду Алкиноя вполне могла расти прародительница яблони, впоследствии “пучившая название в честь русского ботаника.
Надо также отметить, что особое значение для познания динамики происхождения современных культурных сортов плодовых деревьев имеют работы Н. И. Вавилова. В 1931 году он писал: “На Кавказе и в Средней Азии можно шаг за шагом установить звенья эволюционного ряда. Так называемые черкесские сорта яблони, выведенные древними земледельцами Кавказа, представляют как бы переход от диких форм к культурным, отличаясь мелкоплодностью, большой выносливостью к холоду и повреждениям и в то же время исключительной продуктивностью, а иногда и скороспелостью. Плоды их часто отличаются поразительной лежкостыо, транспортабельностью. Среди них можно найти иногда сорта высоких качеств. Такие же “транзиты” яблонь от дикарей к культурным мы наблюдаем и в Семиречье”.
Но вернемся к страницам истории яблони.
За четыре века до нашей эры ученик Аристотеля Теофраст писал о двух сортах яблони — ранних и поздних. Первые-де плодоносили весной, а вторые — осенью. Он упоминал яблоко дикое и культурное, а также иноземное — эпирское.
Греки в те времена знали о необходимости перекрестного опыления, различных способах размножения (семенами, вегетативно), были им известны прививка, обрезка, кольцевание, а также приемы ускорения плодоношения — “наказание” — вбивание деревянных клиньев в ствол.
Через 200 лет после Теофраста Катон Старший рассказывал уже о семи сортах яблони, рекомендуя Мустеум как сорт, особенно достойный разведения. Спустя 100 лет Варрон добавил два названия, а в 42 году до нашей эры Колумелла присоединил еще шесть сортов. У Плиния Старшего говорится о 17 сортах яблони.
По свидетельствам Катона, Варрона, Плиния в Древнем Риме названия сортам яблони давали или… Продолжение »